По сказаниям церковных историков, в эти дни безумствовали, то есть надевали на себя личины (маски), костюмы, причем переряжались мужчины в женские костюмы, а женщины — в мужской наряд. Иногда мужчины наряжались в довольно странные костюмы (пугалами), чтобы казаться страшнее.
Такая костюмировка (народный маскарад) служила на Масленице поводом к самому весёлому разгулу, неистовству и разврату, в котором принимали участие и женщины. Таким было начало карнавала, существующего и до сих пор от Дня трёх королей до Пепельной среды.
Древние языческие обряды Сатурналий облекались в новые формы; из Италии они перешли в другие христианские страны, где были образцами для подражания и где с ними смешивались отечественные обычаи.
В церковных книгах Масленица называется Сырной неделей, подобно всей предшествующей седмице, на которой в среду и пяток едят сыр и яйца.
В России Масленица начинается после Вселенской субботы, в которую вспоминают усопших родственников. А церковь в Сырную неделю воспоминает изгнание Адама из рая, приготовляя христиан к Великому посту. Тогда народ предаётся масленичным удовольствиям, катаньям с гор на санях, попойкам и пиршествам, а в старину предавались даже кулачным потехам.
Во всю Масленицу пекут блины, пряженцы, оладьи.
В народном быту Масленица слывёт честной, а по разгульности и раздолью — широкой, так как русский человек в эти дни предаётся широкому разгулу.
От этого-то происходят поговорки: «не житьё, а масленица» или «душа моя масленица», «перепиленные косточки», «бумажное житьё», «сахарные твои уста», «сладкая твоя речь», «красная краса, русая коса, тридцати братьев сестра, сорока бабушек внучка, трёх матерей дочка, киночка, ясочка», «ты же моя перепёлочка».
Масличное пиршество можно разделить на три части: 1) встреча Масленицы, это понедельник; 2) разгул, или широкая Масленица, то есть четверг, и 3) прощанье — воскресенье.
В старину как праздник народный Масленица начиналась с понедельника, а как праздник гражданский — с четверга. Ныне начало гражданской, свободной от дел Масленицы начинается с утра субботы.
А.О.Орловский «Продавец блинов», литография 1826 г.
Главную роль в русской Масленице играют блины, которые добрыми хозяйками пекутся всю неделю; на блины зовут гостей и повсюду угощают блинами. Как все народы, пекли пресные лепёшки на угольях, прежде чем научились готовить заквасное тесто, поскольку блины символизируют древние хлеба.
По общепринятому обычаю, блинами поминают усопших. В Тамбовской и других губерниях первый блин, испечённый на Сырной неделе, кладут на слуховое окошко, посвящая его родительским душам.
Блины у русского народа до сих пор служат символом поминовения усопших. В книгах Священного Писания мы встречаем, что царь Давид раздавал по случаю празднества при перенесении Кивота Завета по млину сковрадному (блину сковородному).
В Германии также пекутся обварные оладьи, крендели и тому подобные хлебные печенья.
Катанье на санях везде и повсюду после мясного заговенья начинается в понедельник, хотя площадные удовольствия открываются после 12 часов пополудни в Москве, в Петербурге и в других многолюдных городах России. Но преимущественно предаются таким экипажным прогулкам с четверга Сырной недели.
Теперь прогулки производятся очень чинно и без шуму, где позволяет местность в отведённых для этого местах. Но раньше эта конная и экипажная езда была сопряжена с песнями и музыкой. В Петербурге в прежнее время масличное гуляние устраивалось на Исаакиевской площади. Тут были и балаганы, и ледяные горы, и карусели, а по окраинам или за пределами мест, отведённых для удовольствия публики, была установлена езда в экипажах, прогулка аристократии и богатого народа.
В Москве до конца XVIII века катание о Масленице производилось на Москве-реке и на Неглинной от Воскресенских до Троицких ворот, где ныне разбит Александровский сад. Конторини в 1473 году видел на Москве-реке конные ристания и всякие увеселения (Библиотека иностранных писателей о России. М, 1886, отд. I).
Торжественный маскарад 1722 г.
По заключению Петром Великим Нейштадтского мира в 1722 году император дал в Москве знаменитый, ещё невиданный до того времени маскарад и санное катание на 4-й день Сырной недели.
В этот день началось движение большого поезда из села Всесвятского, где ещё с вечера собрано было множество морских судов разной величины и вида, около сотни саней, запряженных разными зверями. По сделанному ракетой сигналу сухопутный флот, напоминающий собой флот Олега, на полозьях и санях, потянулся длинной вереницей от Всесвятского к Тверским Триумфальным воротам (Северная пчела, 1833, № 123).
Шествие открывал арлекин, ехавший на больших санях, в которые были впряжены пять лошадей гусем, украшенных бубенчиками и побрякушками. На других санях ехал князь-папа Зотов, облечённый в длинную мантию из красного бархата, подбитую горностаем, а в ногах его восседал Вакх на бочке; за ним — свита, замыкаемая шутом, который сидел в санках, запряженных четырьмя свиньями.
Потом началось шествие самого флота, во главе которого был Нептун, сидевший на колеснице с трезубцем в руках. Его везли две сирены. В процессии находился и князь-цезарь Ромодановский в царской мантии и княжеской короне. Он занимал место в большой лодке, которую везли два живых медведя.
Наконец, появилась громада, 88-пушечный корабль, построенный точно по образцу корабля Фридемакера, спущенного в воду в марте 1721 г. в Санкт-Петербурге: он имел три мачты и полное корабельное вооружение до последнего блока.
На этом корабле, который везли шестнадцать лошадей, сидел сам государь Пётр I в одежде флотского капитана с морскими генералами и офицерами. Он маневрировал на нём, как на море. За этим кораблем следовала раззолоченная гондола императрицы, которая была в костюме остфризской крестьянки, а свита её состояла из придворных дам и кавалеров, одетых по-арабски (Северная пчела, 1833, №125).
За гондолой появились другие участники маскарада: они сидели в широких длинных санях, сделанных наподобие драконовой головы. Они были наряжены волками, журавлями, драконами, представляя в лицах Эзоповы басни.
Такое пёстрое и чудное маскарадное шествие через Тверские ворота потянулось в Кремль при пушечных выстрелах. Только к вечеру шествие достигло Кремля. На следующий день, и на третий день, и 2 февраля (здесь и далее по старому стилю) сбор назначен был у ворот, построенных тогда купечеством. Этот маскарад окончился великолепным фейерверком и пиршеством. В продолжение четырёх дней московского карнавала участвовавшие в нём особы по нескольку раз переодевались в другие костюмы.
Свадьба карликов при Петре Великом. С гравюры XVIII в.
Некоторые исторические карнавалы.
По свидетельству Штелина, императрица Анна Иоанновна собирала у себя на Масленице гвардейских унтер-офицеров с их жёнами, где они тешились плясками. Тут же бывали и другие народные забавы.
При императрице Елизавете Петровне открылось катанье в любимом её селе Покровском, прежнем Рубцове. Там сама государыня со своими придворными каталась на лыжах и на санях.
Екатерина II после коронации своей в Москве, на Масленицу, дала народу блистательный маскарад, сценарий которого был придуман актёром Волковым под названием «Торжествующая Минерва» (в эту Масленицу Волков простудился и умер).
Вероятно, в подражание Римскому карнавалу, на Масленицу рядились в маски и в разные странные и смешные костюмы, которые составляли подвижной уличный маскарад, и катались по улицам. В некоторых местностях России и до сих пор сохранился обычай на Масленицу наряжаться и разъезжать по улицам.
Свадьба карликов при Петре Великом. С гравюры XVIII в.
Свадьба шута.
«На площади между Адмиралтейством и Зимним дворцом в С.-Петербурге, в 1739 г. был построен Ледяной дом, в котором даже дрова были изо льда. В назначенный день к крыльцу между Ледяным домом и дворцом подъехала золотая десятистекольная карета, запряженная восемью неаполитанскими лошадьми, украшенными золотой сбруей и страусовыми перьями на головах.
В ней сидела государыня императрица Анна Иоанновна с придворной дамой. Когда поезд тронулся, 12 пеших гайдуков сопровождали лошадей по шести с каждой стороны. Кучера, сидевшие на козлах, одеты были в ливрейные шубы, украшенные золотыми галунами, в башмаках и шёлковых чулках.
Блестящие пажи во французских кафтанах и блондах окружали карету государыни. Два арапа в золотых шубах и в белых чалмах, 12 сержантов в гренадёрских мундирах и в шляпах с плюмажем охраняли карету верхами. Позади этой кареты следовали несколько других с великими княжнами.
В одной из них сидела дочь Петра Великого, Елизавета Петровна, будущая императрица. Тут же Анна Леопольдовна. Далее — карета герцога Курляндского (Бирона), окружённая его собственными гусарами, скороходами, егерями и пажами. Рядом с ним его жена, с головы до ног залитая в бриллианты, которые оценивали в два миллиона. Там Миних... и другие, а затем уже в хвосте придворного кортежа ехали не придворные, а все те, которые почему-либо хотели участвовать в поезде. В голове шествия рота гвардейцев: треугольные шляпы солдат украшены еловыми и дубовыми ветвями, у офицеров — лаврами. Они так и ходили, возвратившись из славного турецкого похода.
Вот выступает громадный слон в теплых котах. Вожак с молотком сидит на хребте. На спине была помещена железная клетка, в которой сидел шут Кульковский с супругой, барской барыней Подачкиной; оба, сидя один против другого, блистали через железную решётку клетки золотом и бархатом. Они ехали из церкви на обед, сопровождаемые оригинальной свитой.
За экипажем новобрачных ехали на оленях остяки, за ними новгородцы на паре козлов, малороссы на волах, чухонцы на ослах, татарин со своей татаркой на откормленных свиньях. Финны на своих шведских лошадях, камчадалы на собаках, белорусы под войлоком колтуна, зыряне, ярославцы и проч. Все до 150 самых разнообразных костюмов свидетельствовали о разнообразии племён.
Картина была чудная и привлекла весь Петербург; она оживлялась звоном бубенчиков, колокольчиков и криками животных самого разнообразного характера.
По воле государыни поезд сделал два оборота по луговой линии и потянулся к манежу Бирона, где был приготовлен обед для новобрачных и гостей на 303 человека. Гостей встретили музыкой и посадили всех за стол, причем каждому представителю нации было подано его национальное кушанье.
Государыня с блестящей свитой придворных расположилась на возвышении. Лишь только все расположились обедать, как Тредиаковский Василий Кириллович прочел во всеуслышание следующие стихи:
Торжествуйте все российские народы.
У нас идут златые годы.
Воспримем с радости полные стаканы.
Восплещем громко и руками,
Заскачем весело ногами
Мы, верные граждане.
Имеем мы днесь радость учрежденну,
Повсюду славно вознесенну:
Анна над Россиею воскрылялась всею!
То-то есть прямая царица.
То-то добра императрица!
Признаем всей душою.
После обеда начались пляски: каждая пара свою национальную. Пир кончен, и новобрачные в том же порядке отправлены в Ледяной дом, где их и заперли до утра. Поезд распущен, и часовые стали караулить дверь Ледяного дома, дабы влюблённая чета не могла освободиться ранее» (из романа Лажечникова «Ледяной дом»).
Лубочные комедии и игрища.
Народные комедии, или «Камеди», появились в России, а именно в Москве, с XVIII века. Иностранные авторы стали знакомить русский народ с разными немецкими масленичными играми, которые, очевидно, и закрепились на русской почве. Наряжались козой с рогами, к которым привешивались бубенчики, и это называлось «Козу в мешке играть, Ману в глаза пущать, или морочить».
Еще недавно такое игрище или гулянье существовало в Москве под Новинском, где урочище Куковинка, напоминавшее немецких фокусников, которые, по словам профессора Снегирева, издавна показывая свои райки и штуки, приглашали смотреть словом «Kucke» и где на Святую неделю кокались красными яйцами.
Храбрые молодцы — удалые борцы.
Из «Русских народных картинок», собранных Д.Ровинским.
Борьба и кулачный бой.
Борьба и кулачный бой составляли издавна любимую народную потеху, преимущественно на Сырной неделе, чему, может быть, способствовали морозы и возможность погреться. Эти гимнастические упражнения назывались играми, или игрищами. Часто в старину кулачными боями любовались наши цари и князья.
Сожигание Масленицы.
В больших вотчинах, в Сыропустное воскресенье, собирается съезд из нескольких сот лошадей, под названием обоза. При этом некоторые ездят верхом, наряженные в соломенные колпаки и кафтаны. К вечеру того дня молодые люди в своём селении на улицах поют песни и, взяв по снопу соломы, вместе сжигают её.
Этот обряд, встречающийся и в других местах России, называется сожиганием соломенного мужика или Масленицы. Очевидно, этот обряд остался от языческих треб и обрядов. Такой обряд существует и у немецких славян, которые 1 марта выносят из селения соломенное чучело в образе смерти и сжигают его в память усопших.
В Саксонии, Лаузице, Богемии, Силезии и в Польше в этот день хаживали с факелами на кладбища. В воскресенье Сырной недели, которое по большей части приходится около 1 марта, до сих пор ходят нерехотские жители и некоторых других мест России на кладбища прощаться. В Силезии и Польше в воспоминанье истребления идолов 965 года в воскресенье Сырной недели бросают в реки и пруды чучела из соломы (Карамзины. М. История государства Российского, ч. 1).
В Сибири на Масленицу соединялись вместе несколько саней огромного размера и устраивался на них корабль с парусами и снастями. Тут садились и люди, и медведь, и госпожа Масленица, и разные паяцы. Всё это слыло Масленицей. В сани впрягали по 20 лошадей и возили её по улицам. За этим поездом следовали толпы ребят с песнями и разными прибаутками. Там блины заменяются хворостами (род пирожного).
В Пензенской и Симбирской губерниях в субботу на Масленице крестьянские ребята строят на реке из снега род города с башнями и двумя воротами, между которыми сделана прорубь. Игра начинается так. Ребята разделяются на две партии — на конницу и пехоту. Конница осаждает город, а пехота защищает его.
Устраиваясь в боевой порядок, конные по данному знаку пускаются во всю прыть на взятие городка, а пешие, вооруженные помолами и метлами, стараются маханием испугать лошадей, чтобы не допустить к городку. Но некоторые из конных, невзирая на сопротивление, прорываются сквозь пехоту и на всем скаку въезжают в ледяные ворота, что и значит: взят городок.
Победителя купают в проруби, после чего угощают вином всех ратоборцев, отличившихся в пехоте и коннице. Потом, сломав крепость, возвращаются в деревню с песнями. Этой игрой оканчивается Масленица. Происхождение этого обычая приписывают какому-нибудь местному историческому событию.
В Ярославле есть традиция на Сырной неделе петь коляду, которую обыкновенно распевают на Святках. С четверга этой недели фабричные с бубнами, балалайками, рожками и другими народными музыкальными инструментами ходят по домам и, приходя на двор, поздравляют хозяина с праздником и просят позволения коляду пропеть. Получив разрешение, они поют:
Уж как шли ребята-коледовщики.
Виноград, красно-зелёная моя!
Коледовщики, все фабричники,
Виноград, зелёная моя!
Этот припев поется после каждого стиха.
Мы искали двора господина своего;
Господинов двор на семи верстах,
На семи верстах, на осьми столбах.
Посреди двора, посреди широка,
Стоит три терема. Три терема златоверхие;
В первом терему — красно солнышко,
Во втором терему — часты звёздочки;
Сам хозяин в дому, господин в терему,
Хозяюшка в дому, госпожа в высоком,
Молодые девушки в дому, что орешки во меду,
Виноград, красно-зелёная моя.
После этого хозяин подносит им вина и обделяет деньгами; коледовщики в знак благодарности поют:
Благодарствуй, хозяин, на хлеб, на соли и на жалованье!
Виноград, виноград, красно-зелёная моя!
Напоил, накормил, со двора спустил.
Виноград, красно-зелёная моя!
В Сольвычегодске на Масленицу сваренное в складчину пиво вместе распивается, и этот обычай варить пиво в складчину называется братниною.
В Костромской губернии тоже варят пиво целой деревней и принимают общее участие как в варении его, так и в употреблении.
Прощёное воскресенье.
Сцены русской Масленицы заключаются провожанием её и прощанием. «На Масленице, — пишет очевидец Маржерет в начале XVII столетия, — русские посещают друг друга, целуются, прощаются, мирятся, если оскорбили друг друга в чём-либо в продолжение года словом или делом, встретясь даже на улице, и, хотя бы никогда прежде не видались, приветствуют друг друга взаимным поцелуем.
«Прости меня, пожалуйста», — говорит один; «Бог тебе простит!» — отвечает другой. При этом нужно заметить, что не только мужчины, но и женщины считают поцелуй знаком приветствия, когда готовятся в путь или встретятся после долговременной разлуки. По окончании Масленицы все идут в баню».
Традиция эта существует до сих пор и соблюдается между родными и знакомыми. У некоторых старинных людей существует обычай посещать в Прощёное воскресенье, или воскресенье на Масленице, могилы родственников и прощаться с ними.
А в Нерехте наведываются также к священникам и своим духовникам; в этот день новобрачные родственникам возят пряники, а молодые новобрачным — большие косяки мыла. И в прежнее время запрещалось вечером этого последнего дня разводить огни и зажигать свечи.
Мысль прощаться перед началом Великого поста, как времени общего покаяния, дней очищения грехов и раскаяния, — похвальна. Очистив свою совесть, примиряясь с братом, мы готовы тогда с раскаянием в сердце приступить к Богу и с молитвой на устах просить отпущения во грехах наших. А без примирения с людьми невозможно получить прощения от Бога, так как Бог есть вечная святая любовь.
Пермяцкие женщины и девицы в Соборное, или Сборное, воскресенье служат по церквам молебны.
Выезд на Масленицу. Гравюра XIX в.
Заключение Масленицы.
В этом последнем зимнем празднике, оканчивающем зиму, видно сочетание языческой и христианской стихий, старых обычаев с новыми, иностранных с русскими. Так, олицетворение Масленицы в виде мужика, соломенного чучела или деревянного истукана, скоморошеские игры, коляда, сожжение чучел, бросание их в воду принадлежат к языческим обрядам.
А прощание с людьми накануне Великого поста, хождение на кладбище прощаться с покойниками принадлежат к новым обычаям христианства. Впрочем, сожжение чучел и бросание их в воду также связывают с началом христианства как воспоминание вечного торжества христианства над язычеством.
В некоторых приволжских губерниях хлебные яства, оставшиеся с Масленицы на Чистый понедельник, считаются погаными. Точно так же это мнение существует и поныне между староверами и простым народом, живущим под влиянием старинных обычаев. Самый бедный брезгает куском хлеба, оставшимся от Масленицы, и бросает его или отдаёт домашним животным, а также меняет посуду, лудит или тщательно промывает и даже освящает жилище с помощью священника. В Юго-Восточной России, в Приволжском крае обычно все остатки масленичной снеди отдают бедным кочевым калмыкам.
© М. Забылин «Праздники, обряды и обычаи»
(9)
